Ян, зрители, увидев анонс, отметили, что в сериале СТС «Модный синдикат» вас не узнать. Сразу ли вы согласились взяться за роль модельера Ланского?
Честно говоря, не сразу. Когда я только прочитал сценарий, моим первым желанием было отказаться. Сначала я решил не ввязываться в эту авантюру, хотя, конечно же, было и то, что мне очень понравилось. В итоге в каких-то вопросах мне пошли навстречу и позволили что-то изменить, но и настояли на чем-то своем, переубедив меня.
Быстро ли нашли общий язык со своим героем?
Мне кажется, хватило пары смен. Просто в какой-то момент все сложилось. Ланского легко понять. Особенно мне, актеру. Он одержим своей профессией. Отсюда его страсть, экспрессия, истерики и сумасшедшие поступки. При этом в нем чувствуется ранимость. И это тоже свойственно многим творческим людям.
В вашем герое улавливаются черты некоторых знаменитых модельеров. У вас был референс, или все же это собирательный образ?
Мой герой не похож ни на Вячеслава Зайцева, ни на Валентина Юдашкина, ни на кого-то еще (улыбается). Хотя наша съемочная группа и посетила модный дом Игоря Чапурина, я решил этого не делать. Накануне съемок посмотрел несколько коллекций для общего понимания. Кроме того, бабушка моей супруги Галины была художником по костюму, окончила Школу-студию МХАТ. И, конечно же, у нас остались ее книги, где можно много интересного почерпнуть.
Сразу ли вам было комфортно в костюмах Ланского?
Не сразу. Мы несколько раз меняли образ героя: сначала придумали одно, но на площадке поняли, что это не подходит. У меня всегда так: я не сразу понимаю, каким должен быть персонаж. Погода меняется, добавляются какие-то элементы одежды, что-то не подошло, а что-то в кадре смотрится не очень.
Бывает так, что после съемок хочется что-то оставить себе на память?
Мне кажется, что все должно оставаться на экране. Меня иногда спрашивают, собираю ли я съемочные тарелки. Но у меня было порядка трехсот работ. Если я буду собирать все тарелки, скоро мне просто негде будет жить (улыбается).
А с какой своей вещью вы много лет не расстаетесь?
Люблю армейские штаны с карманами, где храню кошелек и сигареты. Это очень удобно и невозможно потерять. Мне кажется, одежда должна быть удобной, с карманами, в которых помещается все необходимое. Обувь тоже должна быть практичной.
Если что, сможете починить?
Да, не так красиво, как хотелось бы, но надежно.
Успеваете ли вы отдыхать? В выходной, наверное, высыпаетесь дома?
Я нечасто бываю дома. Мне себя проще представить в гостинице. И если случился выходной, приведу себя в порядок и прогуляюсь. Может, на массаж схожу или еще куда-нибудь. Раньше любил рыбалку и метать ножи. Теперь больше нравится следить за теми, кто занимается спортом. Я когда-то на съемках надорвал ахиллово сухожилие, так что спортом не занимаюсь. Остались только отжимания и приседания. (Улыбается).
Кажется, сейчас в вашей жизни главное место занимает кино. А как же театр?
Моя главная школа жизни состоялась в лучшем театре СССР — в Большом драматическом театре имени Товстоногова. Моими партнерами были: Алиса Бруновна Фрейндлих. Когда играешь с такими небожителями в таком легендарном театре, понимаешь, что сложно после этого браться за что-то попроще. Мне, конечно, не хватает театра. Но участвовать в том, что мне предлагают, не готов. Я все-таки был воспитан другой школой и другой сценой.
Легко ли было принять выбор дочери Лизы, которая поступила в «Щуку»?
Лиза молодец! Я, конечно же, волновался за нее, потому что иногда судьба актерских детей, мечтающих о той же профессии, складывается не очень удачно. Но Лизочка не подвела!
Советуется с вами?
Иногда. Сейчас это возможно. Но когда Лиза начнет выходить на сцену и сниматься, мы вряд ли сможем обсуждать ее работу. Мы, актеры, очень ранимые, поэтому, не дай бог, ей не понравится что-то мое, а мне — что-то ее. Но пока наши вкусы похожи, и это приятно. (Улыбается).
